Что напоминает сегодня о прежней жизни опустевших хуторов
«Путник! Если ты движешься по дороге Фролово-Дон в сторону турбаз, то, проехав лагерь «Сосна», свернув вправо на втором перекрёстке и поднявшись на песчаный взгорок, ты сможешь увидеть зелёную живописную долину, со всех сторон окружённую песками. Вот в этом своеобразном оазисе и располагались два казачьих хутора. Тот, что ближе к Дону, − Летовский, а севернее − Головской. На очень старой карте обозначено: «два безымянных хутора на берегу речки Летоновки». И видно, что эта речка текла от Головского лимана, существующего и в наши дни, до озёр возле хутора Зимовского, а дальше в Дон выше нынешних турбаз», — так начинает свою книгу воспоминаний местный краевед, выросший в Летовском, Николай Лащёнов. Вместе с ним мы и побывали на ветреных просторах Летовского и Головского, где сегодня только временно проживают несколько фермеров и дачников.
— Вон там был когда-то Ханов левад, — показывает Николай Иванович в сторону деревьев на окраине хутора Летовского. — Казака Ханова вместе с моим прадедом (по маминой линии) раскулачили и отправили в Голодную степь (Серафимовичский район). Хан, как звали его земляки, против закона пришёл умирать на родную землю. Таких даже хоронить запрещали. Кто-то тайком похоронил его на бугре и положил камень. Так там этот камень и лежит.
А о раскулаченном прадеде Николая Лащёнова напоминает установленный крест с табличкой на месте его дома, в котором в советское время был клуб.
…Примерно в центре Летовского стоит низенький домик ещё дореволюционной постройки.
— Среди донских казаков жильё принято называть «курень», но в нашем хуторе почему-то говорили «хата», видимо, прослеживается связь с украинцами, исконно проживающими неподалёку, — рассказывает Николай Иванович. — Со слов мамы знаю, что в этой хате была свадьба как раз в тот самый день в 1929 году, когда в хутор приехали чекисты и по обвинению в заговоре арестовали многих хуторян и священника Адама Чечко. Священник якобы был главой заговора, впоследствии его расстреляли.
Неподалёку — на границе с хутором Головским — сохранился фундамент Пантелеймоновской церкви, той самой, в которой служил священник Адам Чечко. Церковь эта была построена в 1874 году. Разрушена в начале тридцатых 20 века.
— Моя мама была свидетельницей того, как быками стаскивали колокола со звонницы, как плакали женщины и старухи, взывая к Господу, — остановился у руин наш экскурсовод.
— От каменщиков, которые строили эту церковь, уже и праха не осталось, а те кирпичи лежат, — мы прикоснулись к основанию церкви.
— Примерно в 2008 году отец Фёдор попросил меня показать место, где была Летовская церковь, его никак не могли найти. На месте церкви установили крест, но пасущийся скот постоянно сваливал его, и я изготовил металлическую оградку. Отец Фёдор купил новый крест, а я заказал табличку «Всем землякам и сродникам, покоящимся в этой Донской земле и на чужбине». Вместе с земляками всё установили.
Чудом сохранилась летопись, которую вели священники этой церкви, повествующая о жизни прихода, событиях в хуторах (её отрывки публиковались в нашей газете). Это одна из 12 сохранившихся летописей на территории Волгоградской области, а в нашем районе — единственная.
— В ней все фамилии, которые с детства слышал, — говорит Николай Иванович.
Неподалёку от церкви, на бугре, находится старинное казачье кладбище. На многих каменных плитах, поваленных пасущимся скотом, трудно уже прочесть выбитые надписи. Но некоторые проглядываются: «Иван Илясов…1889», «Пётр Бротухин», «тела Дмитрия и Василия…», «Татьяны Слисковой», «Здесь покоится прах Аксинии Коньковой», «Здесь похоронена беженка девица Минской губернии…». Несколько захоронений ухожены, ограждены — потомки нашли своих предков и приезжают сюда поклониться. Три креста над вытесанными камнями находятся в пределах одной ограды. Это родные Николая Лащёнова.
— Здесь похоронены дед моего отца, бабушка (мама моего отца) и старший брат Саша, мамин первенец, который умер младенцем. Несколько лет назад мы случайно нашли на этом кладбище могилу моего прапрадеда, который умер в 1888 году.
Читаем на камне: «Здесь покоится тело урядника Лашчонова Ивана…». В колышущейся на ветру сухой траве много каменных надгробий, есть фигурные. Кресты давно истлели…
— Отец, сколько себя помню, раз в год брал на кладбище гвозди, топор: срубит в ендове верхушку ольхи, сделает свежие кресты и меняет старые сгнившие. Раньше говорили про уход за захоронениями: «Ты обрыл могилы?».
Есть в хуторе Головском берёзовая рощица.
— Это место издавна называлось Берёстка, — поведал Николай Иванович. — В детстве мне было интересно, почему, ведь тут не было ни одной берёзы. А бабушка рассказывала (от старых людей знала), что берёзы 300 лет назад здесь росли. Вот и опять выросли — природный цикл, наверное.
Растут здесь старые вербы с толстыми, порой уже лопнувшими стволами, которым лет по 200, говорит Николай Иванович.
Показал наш экскурсовод, где протекала речка Летоновка. По весне она обозначается ручьями. Лиман рядом с ней был такой глубокий, что в нем плавали лошади. Детвора купалась в озёрцах «Масляная» и «Ямы». Помнит он, где были в его детстве чьи левады, где были колодцы с лучшей питьевой водой — Попов, Любимов… Бараний бугор — с него катались хуторские ребята зимой на глинянках. Каждый клочок земли хутора Летовского и соседнего Головского — родные для Николая Лащёнова и навевают воспоминания.
И в советском прошлом хутора сохранялось много казачих традиций…
— Сообща и бескорыстно помогали друг другу. Жили в доверии, даже замков ни у кого не было. Веник в две пробоины в двери вставляли, чтобы показать пришедшему, что дома никого нет, — рассказывает Николай Иванович. — В каждом дворе держали корову. Она была в прямом смысле кормилицей, так как основой питания весной, летом и осенью являлось молоко. Молоко «зажаривали». Этот способ переработки молока присущ только казакам.
По-казачьи играли свадьбы.
Эти и многие другие воспоминания Николая Лащёнова можно почитать (читаются легко и очень интересны) на его странице в соцсети «Одноклассники» (группа «Воспоминания»: в самом конце ссылка на Яндекс. Диск). Труд Николая Лащёнова прекрасный пример того, как сохраняется память о своих предках и своей малой родине.
Лариса Косьян.
Отправить ответ