Мы жили в хуторе Любимовка. Почти в каждый дом приходили похоронки с фронта. Пришла и в наш дом эта страшная весть. В семье нас осталось пять женщин: две бабушки, мама Люба, я и сестра, которая старше меня на четыре года. В то время все жили очень бедно. Мы же немного получше: у нас на столе был хлеб, испеченный из зерновой муки. Зерно мололи на ветряной мельнице, которая стояла у нас в хуторе. Были у нас и денежки, хоть и совсем мало. Бабушка ухитрялась к каждому празднику делать нам обновки. Этим ситцевым платьицам и чувякам (обувь, которую мастера шили на заказ из кожи) с красивыми узорами мы были очень рады. Всё это благодаря нашей маме Любе, которая в МТС на тракторе работала. Там она получала зарплату и зерно. Трактор называли «когтяном». Такое прозвище он получил из-за шипов на задних колёсах. Был он без кабины, с железным сиденьем. Сейчас такой тракторок можно увидеть на дороге в Серафимович — его установили как памятник. Мама проработала на нём 16 лет. Пахала, сеяла, культивировала, убирала хлеб… Труд был очень тяжелый. Маму мы почти не видели. Весна, лето, осень – она в поле, зимой — на ремонте во Фролово в МТС. Летом трактористы жили в поле, в тракторном отряде, в передвижном домике с нарами. Мама ходила домой. Приходила, когда мы уже спали, уходила, когда мы ещё спали.
Мы с сестрой учились в начальной школе. На снимке учащиеся с моей первой учительницей Ниной Тимофеевной Сытковой. Я училась на отлично. К каждому празднику мы готовили выступления, пели песни, читали стихотворения. К празднику 8 марта 1947 года в газете «Сталинградская правда» была напечатана «Баллада о русской женщине». Я её выучила.
Да разве об этом расскажешь,
В какие ты годы жила,
Какая безмерная тяжесть
На женские плечи легла.
В то утро простился с тобою
Твой муж или брат, или сын,
И ты со своею судьбою
Осталась один на один.
Один на один со слезами,
С несжатыми в поле хлебами
Ты встретила эту войну.
И всё без конца и без счёта
Печали, труды и заботы
Пришлись на тебя на одну.
Одной тебе волей-неволей,
А надо повсюду поспеть,
Одна ты и дома, и в поле,
Одной тебе плакать и петь.
А тучи свисают всё ниже,
А громы грохочут всё ближе,
Всё ближе недобрая весть.
И ты перед всею страною,
И ты перед всею войною,
Сказалось, какая ты есть…
Я прочитала это громко, с интонацией, нигде не сбилась. И тут увидела слёзы на глазах мамы… Я так испугалась, что сделала что-то не так. До меня некоторые ребята сбивались и со слезами убегали. Тогда я не поняла, почему плакали женщины в зале, плакала моя мама Люба.
Мария Елатонцева (Илясова)
Отправить ответ