О судьбе своей мамы рассказывает фроловчанка, участница войны Мария Матяшова (Родина).
…Родилась девочка в конце 19-го века в потомственной казачьей семье Кузнецовых в хуторе Орлиновском. Нарекли Дарьей. Отец её славился трудолюбием и добротой. Мама была из рода Копышовых, торговцев скотом. Кроме хлебопашества, Копышовы закупали по хуторам скот, откармливали его, а потом гнали на станцию Себряково, где купцы забирали его и отправляли в Москву или в Царицын. Жили Копышовы не бедно, водилось у них и золотишко.
…Шли годы, Даша росла, была помощницей и заступницей. Старших сестёр выдали замуж, подходила её очередь. К замужеству казачек в те времена готовили заблаговременно, учили быть хорошей хозяйкой, верной и любящей женой, заботливой матерью. И приданое готовилось заранее, тщательно. Покупали сундук и начинали в него складывать всё, с чем девушка будет выходить замуж, наполняя «под крышку».
Даша была большой мастерицей. Одежду себе она шила сама, притом модную. Носили тогда казачки не платья или сарафаны, а «пары», то есть кофточки и юбки. Таких у Даши было более десятка. Ещё платки, шалечки… На каждом носовом платочке она вышила свои инициалы.
…Засматриваются на Дашу хуторские парни. Да и в других хуторах уже знают про неё. Начинают засылать сватов. Ильичевым из Ендовского пообещали подумать, хотя сын у них был парнем неплохим. Марфа Копышова, прознав про это сватовство, сразу же побежала к сестре Ирине Родиной в х. Ендовский. У неё сын восемнадцати лет – пора женить.
Только переступила порог и перекрестилась на образа, сразу же:
— Вы сына думаете женить?— строго спросила родителей.
— А что такое?
— Да к Дашке Кузнецовой уже приезжали свататься. Ильичёвы. Правда, согласия они пока не получили, но не ровен час.
Домашний совет продолжается, а будущий жених в это время с друзьями на улице веселится – с горки катают девчат, на карусели кружатся. У него и девушка на примете есть. Да это не в счёт. Та, на которой собираются его женить, и красавица, и умница, а главное – из богатой семьи. Позвал отец сына.
— Феопен, оденься получше, едем в Орлиновский свататься.
А тётушка Марфа добавила:
— Да в сапоги под пятки что-то твёрдое подложи (чтоб выше ростом казался).
…И вот на пороге в доме Кузнецовых появляются новые сваты. Жених хорош, даже очень, настоящий казак – джигит, уже не раз призы брал на хуторских скачках. Даша пока в другой комнате, на жениха она смотрит в щёлочку. Потом её вводят в горницу… Она согласна.
…Свадьба состоялась в феврале 1914 года. Долго и много гутарили люди об этой свадьбе, о снохе Родиных. Всем было ясно: Ирине и Лариону повезло с молодой снохой. Такую труженицу да рукодельницу поискать! Свекровь больна, у печки теперь Даша. А ещё на её плечи легла забота о двух маленьких золовках (сёстрах мужа). А главное, во всём надо угодить свёкру и мужу, а характеры у них не из лёгких.
…Через девять месяцев у молодожёнов родилась девочка. А Феопену уже время отправляться на службу. Всё приготовлено: строевой конь, оружие, обмундирование. И вот молодого служивого провожают родители и жена, ожидающая второго ребёнка, до станции Себряково. Пока муж воевал на Турецком фронте (шла Первая мировая война), жалмерка Даша терпеливо ждала его.
…Началась революция, казаки возвращались домой. И Даша встречала мужа у Арчединского кургана, что на пути из х. Фролова в х. Ендовский.
Жить бы да поживать людям, а тут Гражданская война, и снова Феопен Родин на войне. А с войны вернулся инвалидом, без ноги.
…Началась коллективизация. Вступили и Родины в колхоз. Феопен сдал пару лошадей, пару быков, отогнал овец, отвёз семена в колхозный амбар. Стал он в колхозе шорником (чинил конскую сбрую).
Началось раскулачивание. Многих уже выселили из хутора. Феопена не трогали: он середняк. В 1933 году началась новая волна раскулачивания, искали вредителей, кто против колхоза. Составили список, внесли в него и Феопена Родина. По ненависти. По ложному обвинению. Забрали в доме всё, даже детскую одежонку. Увезли и Дарьин сундук с её приданым. Все «пары», шалечки и платочки, одежду мужа растащили из сундука. Стоит она у окна в пустом доме и видит, как идёт по весенней распутице жена активиста в её лучшей «паре»…
Через несколько дней к дому подъехала подвода. Семью Феопена выгнали из дома, посадили на подводу и увезли из хутора. Выселили. Привезли их на выселки, в Макарову балку, за Серафимович. Страшную картину не описать. Люди пухли от голода и умирали. И в этой Макаровой балке 26 октября 1933 года закончилась жизнь Дарьи Родиной. Не выдержало её сердце. Ей было 38 лет. Она родила девятерых детей. Выжили четверо.
…Через полгода Феопена Родина реабилитировали. Разобрались, что он никакой не вредитель, завистливые люди оболгали его.
Давно уже нет его на свете. Покоится он на ендовском кладбище, а вот Дарья Семёновна осталась в Макаровой балке, и не найти её могилы. Вечная память тебе, дорогая наша маманя.