Выписавшись из ковидного госпиталя, мне хотелось кричать, чтобы люди не были так беспечны по отношению к коронавирусу
Лето. Жара за 40. Все окна и двери настежь, сквознячок, но воздух горячий. Включила вентилятор, подставила под него босые ноги, в руках домашний квас из холодильника, пью малю-ю-сенькими глоточками. Сижу, читаю. Благодать! Райское наслаждение! Донаслаждалась… Через пару дней начался сильный надрывный кашель, навалилась такая слабость, что по комнате ходила, держась за стены. Всю трясло, как в лихорадке, аппетит начисто пропал, во рту сухость. При этом температура не повышалась ни на градус! В голову не пришло вызвать врача — ну, перестаралась с вентилятором, с кем не бывает. Ночью впервые в жизни ощутила, где у меня находятся лёгкие – они заныли. Покрутилась на кровати с боку на бок, встала, потёрла спину кулаками – ноют. Выпила анальгин, боль постепенно прошла, а утром я о ней даже не вспомнила. От кашля лечилась домашними средствами. Резко напомнила о себе почка. Дети повезли меня на УЗИ. Выяснилось, что почка больна. Уролог порекомендовала сделать УЗИ всех внутренних органов, сходить на приём к терапевту, дала направление на анализы и компьютерную томографию. К моменту прохождения КТ кашель прошёл, ничего кроме сильной слабости и отсутствия аппетита не беспокоило. По результатам КТ оказалось, что у меня двусторонняя пневмония с подозрением на ковид… Какой ковид!? Это вы о чём!? Живу одна, круг общения – уже некуда. Все магазины – в шаговой доступности. Из дома – только в маске. Прихожу, первым делом – к умывальнику. Не поверила результатам КТ. Но им поверила уролог, сразу направила к терапевту, тот дал час на сборы и направление на госпитализацию во Фроловский ковидный госпиталь.
Так я совершенно неожиданно для себя оказалась на больничной койке.
Палата №4
Палата на троих. Санузел, горячая и холодная вода, душевая кабинка. Идеальная чистота. Несколько раз в день в палате тщательно спецраствором промывают полы, протирают подоконники, тумбочки, двери, все краны, раковины.
Вместе со мной лежат прибывшие сюда несколькими днями раньше две старушки из Котово. Обеим за 80, у них «сахар», больные суставы, ходят с трудом, опираясь на бадики.
— Нас из Котово в один день привезли сразу шесть человек, — рассказывает бабушка Ксения. — Наш котовский терапевт сказала: «Если во Фролово есть свободные места, то только туда, потому что там очень грамотный медицинский персонал, хорошие условия для лечения. Места были. Я была просто «никакая», не смогла самостоятельно войти в здание, под руки завели. В полуобморочном состоянии, ничего не соображающую.
— А у меня на тот момент ещё и сахар сильно подскочил, тоже была в таком состоянии, не приведи Господь, — вспоминает вторая котовчанка, бабушка Маша. — Под руки завели в палату, уложили в кровать на белоснежные хрустящие простыни и началось: измерение давления, ЭКГ, тут же взяли все необходимые анализы, назначили интенсивное лечение.
Первые дни на старушек мне было жалко смотреть. Измотанные болезнями, стонущие, с потухшим взором, разговоры слабенькими голосами на одну тему – у кого что болит… Но грамотное лечение, внимательный, заботливый уход делали своё дело. Старушки менялись на глазах, стонов и жалоб на «тут болит и там болит» стало меньше. Появился аппетит. Кстати, кормят здесь вкусно, по-домашнему, еду в палаты приносят в одноразовых пластиковых контейнерах, всё стерильно.
В Котово они знакомы не были, а тут выяснилось, что у них полгорода знакомых до третьего поколения. Начались воспоминания о работе, трудовых коллективах. А работа, надо сказать, что у той, что у другой была физическая, тяжелая. Особенно досталось бабе Ксении.
— Молодые были крепкие да на работу цепкие, — вспоминала она. – И во время работы мы часто пели. Маня, ты помнишь, была у донских казаков такая песня.
И потихонечку запела. Через открытую дверь палаты их всё-таки услышали. Медики потом улыбались:
— Ну, таких больных, чтобы пели, лёжа на больничных койках, у нас ещё не было.
Старушки, опираясь на бадики, в один голос:
— Да при таком лечении, при таком выхаживании, питании мы тут вам скоро не только споём, но и спляшем!
…Мне необходимо сделать флюорографию. В палату вкатили портативный рентгенаппарат. Даже с кровати вставать не понадобилось. Быстро, удобно, никуда ходить не надо. Всё для больных делается четко, вовремя, что называется, «с душой».
Наши космонавтики
Представьте себя на месте медиков, когда в 40-градусную жару на них маскхалаты, поверх обуви двойные резиновые бахилы, стянутые по щиколоткам скотчем, на руках двойные резиновые перчатки, тоже прихваченные скотчем на запястьях, респираторы, маски. И в этом одеянии — сутки. При этом огромные физические и эмоциональные нагрузки. И не жалуются, как им тяжело работать в этих «скафандрах».
Все выглядят «на одно лицо» и напоминают космонавтов. Больные так их и называют: «наши космонавтики».
Войдут в палату несколько космонавтиков, подробно тебя расспросят о самочувствии, твоих ощущениях, что-то запишут в своих журналах, пометят в блокнотиках, а ты смотришь на них, одинаковых, слушаешь и думаешь: «Это «мальчик» или «девочка?». Постепенно стали примечать: на «девочках» сквозь маскхалаты едва просматриваются весёленькие брючные костюмчики.
Дело подошло к выписке. Смотрю, пригорюнились мои старушки. Это не ускользнуло и от внимания лечащего врача. Поинтересовалась: «За вами есть кому приехать?». Те замотали головами: «Некому. Дома – лежачие больные. Мы бы такси наняли, да где его здесь, в чужом городе, искать при наших-то ногах…»
— Не переживайте, — успокоила лечащий врач, — я договорюсь с таксистом. Поможем вам спуститься на первый этаж, усадим в машину и поедете домой.
Так и произошло.
Как жить мне, батюшка?…
Да, всё так. И очень грамотный медицинский персонал, чуткое заботливое отношение к больным, хорошие условия содержания, питание. И всё-таки не приведи Бог вам попасть в такое медучреждение.
— Только оказавшись между жизнью и смертью, начинаешь по-настоящему осознавать всю истинную цену жизни, — рассказывал родным тяжело переболевший ковидом мужчина. – Какие только мысли не лезут в голову: что будет с моей семьёй, если… А мог бы ещё многое успеть… Глядь, а она, треклятая «баба с косой», стоит видимым образом в полушаге от тебя, смотрит в глаза, обдавая леденящим ужасом, злорадно так усмехается: «Готовься, голубчик, за тобой пришла…».
Крестится, не дай вам Бог испытать это…
К родителям, еще не старым людям, приехали издалека долгожданные гости – дети, внуки. Столько лет не виделись, какая радость! Обнимашки, целовашки, семейное застолье. Погостили, уехали. А родителям вскоре резко поплохело. Обоих «скорая» увезла в реанимацию ковидного госпиталя.
— Лежу, задыхаюсь, корчусь от невыносимой боли. А на соседней кушетке – жена. Плачет навзрыд, — уже позже рассказывал ее супруг. — Врачи все силы, всё своё профессиональное мастерство, всё оборудование подключили, чтобы спасти нас. В полуобморочном состоянии, как сквозь туман вижу: жену, с которой мы прожили много счастливых лет, ещё строили планы на будущее, тихонько повезли из реанимации вперёд ногами…
…На рынке разговаривают две женщины, обе в масках:
— Катя, ты привилась?
— Привилась.
— И я привилась. А сын и слышать об этом ничего не хочет, мне, говорит, это не надо. Характер работы разъездной, ездит по всему городу и району. Говорю ему: «Сынок, ты же ежедневно рискуешь заразиться. О себе не хочешь подумать, подумай о семье, о детях малых. За год трёх друзей похоронил, по сорок лет всего мужикам… Плакал на похоронах – каких ребят потеряли!.. Недавно разговаривали с Колькой, весёлый такой был. А сегодня хоронили в закрытом гробу… Ну какие ещё нужны доказательства, что эта болезнь не выдумка, что может «съесть» она человека буквально за считанные дни?! — женщина возмущенно постукивает себя кулаком по лбу. — Что за твердолобость такая!
Пока гром не грянет – мужик не перекрестится? Так ведь громыхает над всей Землёй, по всем странам и континентам. Уже второй год. И конца-края нет этому громыханию. Сколько человеческих жизней унёс вирус, и молодых, и старых, скольких сделал инвалидами… Люди, очнитесь же наконец! Откуда такая уверенность, что лично тебя это не коснётся? Кто даст гарантию, что сегодня ты, весь из себя такой умный и крепкий, завтра не будешь лежать в реанимационной палате, корчась в страшных муках, проклиная свою упёртость и беспечность, цепляясь за жизнь, как только можно, ужасаясь от мысли, что ты заразил кого-то из родных и друзей?
Знакомый батюшка рассказывал:
— Приходит в храм мужчина средних лет, бухается в ноги, ревёт в голос, трясётся весь:
— Батюшка, скажи, что делать, как дальше жить?! Заболел. И ведь понял, что «корону» поймал. Тут бы сразу «скорую», так нет, сам себе «лечение» назначил. А жил с матерью и дедом. Меня врачи, считай, с того света вытащили, а мать и деда схоронил. Батюшка, это я, подлец, раньше времени их в гроб уложил. Две жизни на мне… Скажи, родной, как мне жить, что мне делать?..
Горько вздыхает батюшка:
— Что тут скажешь? Мёртвых не поднимешь… Раньше надо было думать. Хоронят люди одного за другим, приносят страшной болезни в жертву себя и своих ближних. И не вразумляются…
…О себе могу сказать лишь одно: по великой милости Божией я ещё легко отделалась. Всё могло закончиться гораздо хуже, примеров тому вокруг множество…
Фроловчанка Надежда.
Отправить ответ