Эту историю редакции рассказали в местном отделе СКР.
И хотя она не имеет криминального характера, но трагедия человеческого одиночества тронула души даже видавших виды следователей. Представители силового ведомства просили через газету обратиться к фроловчанам: «Берегите друг друга».
Александр (имя изменено) приехал во Фролово в 90-е годы из бывшей советской республики. Вместе с ним на новое жительство перебрались жена, сын и мать. Семья интеллигентная, Александр имел не только хорошее образование (все, кто с ним общался, отмечают его ум и начитанность), но и золотые руки. Начал строить дом – просторный, на два этажа, чтобы всем хватило места. Пошёл работать на одно из местных предприятий.
Но потом как-то всё закрутилось, завертелось…
Начались скандалы в семье, последовал развод, жена забрала сына и уехала в другой регион России. Вскоре тяжело заболела и умерла мать. Говорят, Александр был очень привязан именно к матери и её уход переживал больше всего.
Мужчину словно подменили. Пропала воля к жизни, и, как это часто бывает, стал прикладываться к рюмке. По пьяной лавочке влип в нехорошую историю, загремел в тюрьму.
Освободившись из мест лишения свободы, вернулся во Фролово. Дом так и стоял недостроенный, единственным пристанищем стала летняя кухня, похожая на землянку. Там и поселился.
Стал снова выпивать и – новое несчастье. Лет шесть назад Александр зимой оказался на улице то ли босиком, то ли ещё что случилось, но попал он в больницу с обморожением ног. Ступни пришлось ампутировать.
О несчастном инвалиде, живущем в хибаре без окон, газа и света, да ещё и без средств к существованию, в социальную службу сообщили соседи. Они тоже оказывали посильную помощь Александру: подкармливали, принесли одежду, костыли, пытались даже разыскать родственников бедолаги, но сын, по слухам, сам к тому времени оказался в местах не столь отдалённых, а жена вроде и хотела приехать (сердобольные русские женщины!), но Александр отказался её принимать. Социальные работники поспособствовали тому, чтобы мужчина получил инвалидность и соответствующую пенсию, предоставили в пользование инвалидную коляску, давали путёвку в интернат.
Но каждый раз он оттуда сбегал: зиму перекантуется на казённых харчах, а весной «возвращается на круги своя». Режим, дисциплина, запрет на спиртное его тяготили. Зато дома ждали собутыльники, с которыми он пропивал и без того невеликую пенсию.
Этой зимой Александр и вовсе отказался от интерната. Неравнодушные люди, как могли, продолжали его опекать. В один из февральских дней сосед, пришедший навестить отшельника, нашёл того мёртвым. На своих культях Александр, видимо, пытался добраться до буржуйки, которой отапливалось скудное жилище, но упал на пол и попросту замёрз.
«Местный житель 1958 года рождения умер в одиночестве», – следователь произнёс эту фразу, но в моём сознании отпечаталось: «ОТ одиночества».
Александра похоронила администрация города как «невостребованный труп».
***
Правда жизни в том, что это не единичный случай. На днях при пожаре в частном доме погиб 62-летний фроловчанин, который тоже жил один, злоупотреблял спиртным (и в землянке Александра, к слову, пожары случались не раз). К трагедии, как сообщают в Госпожарнадзоре, могла привести непотушенная сигарета.
Наша жизнь – это результат только нашего выбора. И всё-таки грустно как-то от таких историй…
Лидия Ларионова.
Отправить ответ