или Династия Ромих
На здании вокзала висит табличка: «Здесь в 1918 году расстреляны 18 красногвардейцев-железнодорожников». Одним из них был Иван Ромих – работник паровозного депо, который положил начало многочисленной династии. На снимке – его сын и внук Владимир и Валерий Ромих.
— Дело в том, что трое после расстрела выжили. Белогвардейцы расстреливали красноармейцев у водонапорной башни (страшные и жестокие были те времена. , она находилась здесь, — показывает Владимир Иванович на вышку среди железнодорожных путей у вокзала. — Потом их добивали штыками (моему отцу штык попал в щеку), погрузили на платформу, отвезли на железнодорожный мост в районе Заречного и сбросили. Моя бабушка нашла сына, отвезла его на телеге домой. Неподалёку жил врач, он и спас отца.
— Рассказывал вам отец о своей работе? Что особенно запомнилось?
— Он был слесарем, ремонтировал паровозы. Одним из самых его ярких впечатлений был приезд в 20-м году на станцию Арчеда Калинина Михаила Ивановича, председателя Всероссийского ЦИК. Он выступал на высоком постаменте, рассказывал, что будет при советской власти. А потом спустился и всем пожимал руки.
Работал отец и в годы Великой Отечественной войны. Тогда немцы бомбили станцию, паровозно-вагонное депо. Был проложен новый ж/д путь – прямо через наш двор. Я был тогда совсем маленьким, но немного помню бронепоезд во дворе. На нём были зенитки, пушки – стреляли по немецким самолётам. Бронепоезд топился дровами, их нужно было много. Отец рассказывал, как ломали для этого старые дома.
— Когда вы поняли, что тоже будете железнодорожником?
— Я с детства бегал смотреть на поезда (жили в трёхстах метрах от железной дороги). Сначала поступил подручным слесаря. Потом руку набил – стал слесарем. Кочегаром работал. Да-да, в самом пекле – у топки. Постепенно стал помощником машиниста, затем машинистом.
— Чем вы отличались от современных машинистов?
— Железнодорожные организации были военизированные, поэтому мы носили шинели. Потом бушлаты.
— Доводилось видеть аварии на железной дороге?
— Да и со мной случай был. Через переезд (недалеко от станции Панфилово) ехал грузовик с мороженым, а нельзя было – горел запрещающий сигнал, водителям кричал переездной сторож. Это было под Новый год, водители в Сталинград очень спешили, чтобы успеть на праздник домой. Я их и долбанул (тормозной путь поезда 800 метров). Мороженое — во все стороны… Но все остались живы – самое главное. Был ещё опасный участок – перегон «Себряково-Гурово» – постоянное нашествие пасущегося скота. Машинисты гудком отпугивали животных. А если сбивали, то претензии предъявлялись колхозам за недосмотр.
— По вашим стопам пошёл и сын. Валерий Владимирович (обращаемся к сыну), чем привлекла профессия отца-машиниста?
— Всем – начиная с деревянного чемоданчика, где хранились инструменты и запчасти, и заканчивая поездками, в которые меня папа иногда брал с собой и давал посигналить.
— Вы уже управляли современными тепловозами…
— Нет. Когда я начал работать машинистом (1985 год) тепловозы были старые Т-3. Купались в масле. Было такое орудие под названием «квач» — тряпки на проволоке, которыми обтирали текущее масло. При начальнике депо Новокщёнове Николае Ивановиче пришла новая серия тепловозов 2ТЭ-10М. Они стали приписные, то есть закреплённые за локомотивными бригадами. И те ухаживали за ними.
— Что чувствуете сегодня, когда слышите стук колёс поездов?
— Радость, — улыбается самый старший представитель династии Ромих. – По гудку угадываем, пассажирский едет или грузовой. Вы знаете, даже наши жёны узнавали по гудку поезда мужей, прибегали встречать. Поэтому машинисты частенько просили помощника или кочегара: «Не свистеть!». Въезжали по-тихому, чтобы немножко после работы с коллегами посидеть отдохнуть (смеётся).
…В династии Ромих более десяти представителей. Машинист-инструктор Владимир Пушкин, токарь Сергей Ромих, машинист Виктор Ромих, машинист Геннадий Тарасов, машинист-инструктор Александр Деточенко, педиатр ж/д поликлиники Ирина Ромих, медсестра Татьяна Ромих… У всех у них одна стихия – железная дорога.
Лариса Косьян.
Отправить ответ